Я вернулась домой около семи вечера. День выдался утомительным — на работе была куча дел, коллеги тянули одеяло каждый в свою сторону, а начальник снова ворчал по пустякам. Мечтала только о горячем чае и тишине. Обычно в это время муж уже дома — сидит на диване, уставившись в телевизор, или листает что-то в телефоне. Но сегодня в квартире было непривычно тихо и пусто. Ни его ботинок в прихожей, ни звуков воды из ванной. Детей он накануне отвёз к своей матери, так что дома царила почти стерильная тишина.

Я не придала этому особого значения. Если честно, в последние месяцы он и так стал приходить всё позже. Иногда без предупреждения, иногда с усталыми оправданиями про работу или встречи с друзьями. Я давно перестала задавать вопросы — как-то незаметно внутри всё перегорело. Было чувство, будто я живу с соседом, а не с мужем. Всё реже встречались взглядами, всё меньше разговаривали по душам. Мы стали чужими. Я знала это, просто не хотела признавать вслух.

Я переоделась в домашнюю одежду, поставила воду на плиту и решила приготовить себе ужин. Ничего особенного — что-то простое, тёплое, привычное. Пока нарезала овощи, раздался звонок телефона. На экране высветилось его имя. Я машинально ответила, не ожидая ничего экстраординарного.

— Ты, наверное, уже заметила, что я в последнее время часто возвращаюсь поздно, — сказал он на удивление спокойным голосом. — На самом деле, у меня появилась другая женщина. Я больше не могу это скрывать. Пожалуйста, давай без скандалов.

Я застыла на секунду, держа нож над разделочной доской. Его слова прозвучали почти буднично — как будто он сообщил, что купил новую рубашку или поменял масло в машине. Я почувствовала лёгкое удивление, но не боль. Ни слёз, ни крика. Всё внутри было спокойно, даже холодно. Может, я уже давно это чувствовала.

— Знаешь, — сказала я, убрав волосы за ухо, — ты мог бы подождать до завтра. Мне ведь утром к парикмахеру, ты должен был остаться с детьми. Я действительно рассчитывала на твою помощь. Теперь мне придётся всё отменять? Или ты всё же планировал появиться?

Он замолчал. Пауза длилась несколько секунд, и я почти услышала, как в трубке щёлкает тишина.

— Ты даже не удивлена, — наконец сказал он. — Тебе неинтересно, кто она? Почему я ухожу? Ты что, совсем меня не любишь?

Я чуть усмехнулась, поставив кастрюлю на плиту.

— Мне всё равно, кто она. И зачем ты уходишь — тоже. Это уже давно не моя история. Мне сейчас важнее другое: где, чёрт возьми, майонез? Я точно помню, что он был. Или ты, может, и его к новой возлюбленной прихватил?

— Ты серьёзно?! — его голос повысился. — Я тебе сообщаю, что ухожу к другой, а ты спрашиваешь про майонез?!

— А о чём мне тебя спрашивать? — спокойно ответила я. — Я устала. От всего этого. От тебя. От лжи. От того, что я одна держу этот дом на себе. Я не собираюсь устраивать сцен. Просто скажи, будешь ли ты забирать детей в выходные, и всё.

На том конце провода повисла глухая тишина. Он, видимо, не ожидал такой реакции. Не той, которую готов был услышать. Не той, к которой готовился.

— Какая ты женщина… — пробормотал он, и в следующую секунду сбросил вызов.

Я опустила телефон на стол и вернулась к плите. Никакой драмы, никакой боли. Не было слёз, не было разбитого сердца. Была только усталость и почти странное облегчение. Как будто наконец-то что-то поставили на своё место. Муж уходил в новую жизнь, но для меня он уже давно перестал быть её частью. Всё, что действительно имело значение — это мои дети, мой дом и моё спокойствие.